Персоны :: Алексей Никульников

Имя: Алексей Алексеевич Никульников
Дата рождения: 15 мая, 1961 | телец
Место рождения: Шахты, Ростовская область, СССР
Карьера: Актер, певец
Жанр: Драма, история, биография
Рост: 1.90 м

Алексей Алексеевич Никульников родился 15 мая 1961 года в Ростовской области.

В 1980 году окончил Ростовское училище искусств, в 1984 году – Школу-студию МХАТ (курс И. Тарханова).

C 1986 года и по настоящее время – актёр Московского театра «Около дома Станиславского». В кино дебютировал, еще учась в Ростове, в 1979 году в роли Ивана, сына Клавдии в фильме «Цыган».

В 1985 году снялся в продолжении телефильма – «Возвращение Будулая». Роль сына Клавдии принесла актеру всесоюзную славу и любовь зрителей.

После того, как завоевал всероссийский успех, занимался разным: ходил на кораблях дальнего плавания, работал на сейнерах, посетил множество стран, жил в Новой Зеландии. Много лет занимается бардовской песней, пишет стихи, музыку, выступает с концертами.

В фильмографии актера 15 ролей в фильмах и сериалах: Жил отважный капитан (1985), Михайло Ломоносов (1986), Горячев и другие (1992-1994), Раскол (1993), Петербургские тайны (1994), Мужской талисман (1995), Возвращение Мухтара (2003), Слепой (2004), Атаман (2005), Всегда говори «Всегда»- 5 (2009), Тухачевский. Заговор маршала (2010), Застывшие депеши (2010).

Ведет на ТВ еженедельную передачу для детей об истоках православия.

Из интервью Алексея Никульникова:

О фильме "Цыган"

Мне было всего семнадцать лет, когда я попал на съемки. Интересно, что я был первым человеком в ростовском училище, который был утвержден на роль и снялся. Все произошло достаточно спонтанно.

В Ростов приехал второй режиссер этого фильма с целью договориться с оседлыми цыганами, чтобы они сделали кибитки для съемок и поучаствовали в массовых сценах. Кстати, настоящие цыгане в этом фильме только в массовке и были, за исключением Сони Тимофеевой, игравшей Шелоро. Режиссер узнал о нашем училище и решил заглянуть туда, видимо, просто от наличия свободного времени. Попал он на генеральную репетицию оратории, которую студенты готовили к шестидесятилетию ВЛКСМ. Со всего моего курса один я принимал участие в этом действии: должен был читать монологи Павки Корчагина.

Несмотря на это, я отправился к моему другу отпраздновать рождение его дочери. Это был первый ребенок на курсе, не прийти было невозможно! Естественно, я опоздал. Я влетел с сумасшедшими глазами, готовый нести какой-то бред, чтобы извиниться... А меня никто не ругает! Наоборот, все торопят выйти на сцену, предупреждают о каком-то режиссере в зале. Какой режиссер, какой фильм? Я ничего не понял! Начали мы читать, петь... Мой руководитель курса делает мне какие-то знаки из зала: мол, давай поднажми! Я думал: почему это? Неужели у меня ничего не получается? Возможно, из-за этих мыслей Павка Корчагин какой-то злой получился... Оказалось, что режиссер рассказал, какой примерно типаж нужен на роль Вани. Ему посоветовали меня. Но я-то был не в курсе! Может, поэтому все прошло так гладко. Режиссер попросил у меня фотографии, сказал, что скорее всего придет вызов на пробы в Одессу. Этому я очень обрадовался, хотя не очень-то поверил. Но вызов пришел. К тому времени у меня поменялся руководитель курса. Новый поставил вопрос ребром: либо я никуда не еду и остаюсь в училище, либо я сразу могу забирать документы. Я не стал долго думать и моментально написал заявление об уходе. На тот момент учиться мне оставалось полтора года. Затем пришло подтверждение, что я утвержден. Это было в конце третьего курса. Мы должны репетировать дипломные спектакли, из которых - "Иванов" и "Кьоджинские перепалки" - у меня были одни из главных ролей. У меня опять началась борьба, опять пришлось написать заявление об уходе и уехать сниматься. Но у меня был замечательный курс: они меня отстояли. Таким образом, мне удалось и поучиться, и посниматься.

Роль в "Цыгане" очень повлияла на мою жизнь. Меня еще мой первый педагог предостерегал: "Я знаю, что ты поедешь, но учти - персонаж узнаваемый, фильм будут часто показывать, тебе это может сильно навредить. Возможно, эта популярность перекроет всю твою актерскую судьбу". Сейчас в театре все замечательно, но кино... там у меня не было работы в течение многих лет. Я больше могу рассказывать о том, где я не снимался, чем где снялся. Бывало, что меня уже утверждали на роль, я учил текст, на меня шили костюмы, но в какой-то последней инстанции кто-то произносил: "Русского бы сюда..." Уверения в том, что я и так русский не проходили. Аргумент был один: "Его видели в "Цыгане". Таким образом, мой педагог отчасти оказался прав.

О стихах и песнях

Стихи я начал писать еще со школы. Даже однажды экзаменационное сочинение в восьмом классе написал в стихах. Тема была такая: "Ты на подвиг зовешь, комсомольский билет". Хотелось достойно выкрутиться из этой ситуации. Я был достаточно подкован в поэзии и решил, что надо написать нечто среднее между Евтушенко и Рождественским. К сожалению, всего текста я не помню, могу прочитать лишь финал:

"Я создать бы хотел в память тем монумент,
Где ни бронзовых тел, и ни траурных лент.
В честь огромных и скромных комсомольских побед
Мне б воздвигнуть огромный комсомольский билет!"

Мне просто вынуждены были поставить "отлично"! Как бы ко мне ни относились! А преподавательница литературы недолюбливала меня за то, что я либо ничего не писал, либо писал в стихах. Меня достаточно сложно заставить что-то сделать. Если я сам не захочу - ничего не будет. Если со мной поступали по-взрослому, я шел навстречу, а когда старались сделать добропорядочного пионера или комсомольца, то лучше не пытались бы...

Гитару я впервые взял в руки в училище. Когда мы поступили туда, наш педагог поставил нам задание: через полгода вы должны спеть песню под собственный аккомпанемент. Умеете - нет, мне неважно. Учитесь! Как только я узнал первые три аккорда, подумал: "А почему бы не спеть свои стихи под свою музыку?" Тогда и родились мои первые песни.

В училище мы с курсом сами сочинили и поставили спектакль "Маугли", который можно с уверенностью назвать мюзиклом. Я играл главную роль и писал стихи для двенадцати песен, входящих в спектакль. Мы потом показали его в ростовском ТЮЗе, и, что было особенно приятно, нам никто не поверил, что мы все сделали сами.

Я не хочу называть себя бардом, сейчас это понятие чересчур раскручено. Пропадает душевность, возникают какие-то обязательства. На концертах почему-то надо спеть песню известного автора, а я хочу петь свое! Хочется делать свое дело: быть автором-исполнителем, а не певцом.

О Новой Зеландии

Из-за событий, происходящих вокруг, бывает такое состояние души, когда не жаль ничего, когда чувствуешь, что нечего терять. Внутри - пустота, которую необходимо чем-то заполнить. Таким был я в 1995 году. Сам себя боялся в то время. Не было интереса жить. Вокруг что-то происходит, а у меня - никакой ответной реакции. Внешне все в порядке, но внутри будто все оборвалось... Хотелось бросить все. И тут мои друзья, уехавшие на постоянное место жительства в Новую Зеландию, прислали мне вызов. Поначалу я собирался ехать туда месяца на три, максимум на шесть, а остался на два года...

В Новой Зеландии, конечно, хорошо, но очень сложно найти себе занятие! С голода ты, естественно, не умрешь. Работы хватает: я и строил, и рушил, красил, штукатурил, развозил еду из индийского ресторана, пылесосил огромный офис. Иногда в день было по две-три работы. Попутно бесплатно раз в неделю пел в православной церкви в церковном хоре.

Стал первым ведущим радиопрограммы на русском языке. Этот эфир был раз в неделю, и тоже бесплатно. Я должен был прочитать новости, поговорить с гостем в студии и напоследок рассказать детям сказку. Последнее занятие было самое любимое! Я читал Пушкина, Чуковского и Маршака, это доставляло мне настоящее удовольствие.

Одна актриса, приехавшая из Киева, уговорила меня поучаствовать в фестивале и поставить пьесу Чехова "Медведь". Я не очень загорелся этой идеей, так как не могу работать с женщинами-режиссерами. Пусть она - человек одаренный, я все равно буду чем-то недоволен. И потом выучить столько текста на английском языке было сложно. В институте я учил французский, в Новую Зеландию поехал с минимальным знанием английского. Я согласился играть при одном условии: по-английски я буду говорить тот текст, который необходим зрителю для понимания сюжета. Остальное (а у героя это в основном ругань) - по-русски. Так мы и сыграли спектакль.

Был еще один интересный опыт. Я сделал моноспектакль, состоящий из стихов и песен, продолжавшийся полтора часа. Естественно, на русском языке. Удержать внимание ста пятидесяти человек было большой удачей, так как люди там совершенно нетеатральные. В зале было много людей, соприкасавшихся с русским языком.

Но даже такой активный образ жизни в конце концов надоел. И я ушел на три месяца под Антарктиду ловить кальмаров. Будучи матросом рыборазделочного цеха! Этому периоду посвящена песенка "Рыбцеховский вальсок". В Россию я вернулся в 1997 году.

По возвращении я даже не знал, идти ли мне обратно в театр. По совету друзей начал заниматься пением по бардкафе. Раньше я такого не делал. Сразу я и не мог вернуться: необходимо было по-новому привыкать к России.

О театре "Около дома Станиславского "

Спектакль "Странники и гусары", в котором звучат две мои песни ("В моем дому" и "Гусарский романс"), поначалу назывался "Я играю на похоронах и танцах" и не имел никакого отношения к Чехову. В нем я играл Васеньку - сына Сарафанова. Спектакль сошел со сцены, затем был восстановлен как "Странники и гусары". В нем я уже играл Сильву. Долго не понимал спектакля, его конструкции, но сейчас играть все легче. В театре, в котором я играю, очень важна форма, и естественно - идея, проходящая через все действие. Потому так важным было, когда нашлось какое-то свое объяснение того, что мы делаем, почему именно я в этот момент пою именно эти песни.

В спектакль "Нужна трагическая актриса", как и в "Странников и гусаров", мои песни попали случайно. Просто наигрывал что-то во время репетиций, а режиссер вдруг захотел оставить их в спектакле.