Персоны :: Валентина Титова

Имя: Валентина Антиповна Титова
Дата рождения: 6 февраля, 1942 | водолей
Место рождения: Калининград, Московская область, СССР (Королёв, Россия)
Карьера: Актриса
Жанр: Драма, комедия, военный
Супруг: Владимир Басов (развод, двое детей), Георгий Рерберг
Семья: Александр Басов (сын)

Титова Валентина Антиповна родилась 6 февраля 1942 года в городе Калининграде Московской области.
С 1959 по 1960 гг. - актриса Свердловского ТЮЗа.
С 1960 по 1961 гг. - студентка Свердловского театрального училища.
В 1964 году окончила студию при БДТ им. М. Горького в Ленинграде.
С 1970 по 1992 гг. - актриса Театра-студии киноактера (г. Москва).

Третья жена кинорежиссёра и актёра Владимира Басова. Вместе они прожили 17 лет и воспитали двоих детей - сына Александра, сейчас он тоже режиссер, и дочь Елизавету, танцовщицу.

Из интервью Валентины Титовой сайту People's History

- Вообще в моей жизни все очень сложно. Я такой ужас пережила, какого никому не пожелаю. Жаль, что всего этого я не могла предвидеть с самого начала. Я часто думаю об этом теперь, когда обоих моих мужей нет уже в живых...

- Но в профессии, кажется, у вас все сложилось удачно. Вы ведь начинали у Товстоногова?
- Да, я его ученица. Был единственный набор в студию при Большом драматическом театре, и я в него попала. Меня притащила приятельница - мы вместе учились в Свердловском театральном училище и вместе отправились в Ленинград, к Товстоногову.

- Я слышала, что Товстоногов с большим вниманием к вам относился и очень на вас рассчитывал.
- А я, предательница, так плохо поступила... Уже репетировала главную роль в пьесе Радзинского "104 страницы про любовь"... а потом совершила безумие: попыталась перевестись в Москву, в Щукинское училище. Обычно Товстоногов за такие вещи вышвыривал безо всяких разговоров. Меня, правда, в театре оставили, но за свой проступок я получила по заслугам - с роли сняли.

- Это из-за Вячеслава Шалевича вы хотели в Москву уехать?
- Да, из-за Славы. Я была такой дурой! Мы познакомились в Свердловске: я приехала к родителям на каникулы, а там шли гастроли Вахтанговского театра. Билетов не было, и я смотрела спектакль из оркестровой ямы. Артисты со сцены все время в нее поглядывали. Все вахтанговцы были прекрасны - тогда ведь красивых актеров старались отбирать. Все в них влюблялись, я тоже - во всех! Но Слава... Его я полюбила. И началось... Письма каждый день, внезапные приезды, встречи где придется.
Он в Москве - я в Ленинграде. Я дневала и ночевала в театре, выходила, только чтобы помчаться на почту за очередным письмом от Славы и отправить ему свое, до востребования. Воздушный роман, никаких обязательств. Мы были в угаре чувства, обрушившегося на нас. Светлое, замечательное время, сияющее, сумасшедшее обожание...

- Как же получилось, что вы вышли замуж за Владимира Басова?
- В моей жизни все решал случай, все происходило помимо моей воли. Так вышло и на этот раз. Ради встречи со Славой я поехала на "Мосфильм" пробоваться на "Гранатовый браслет". В это время Басов начинал снимать "Метель". Меня отловили в коридоре и показали ему. Как я узнала позже, только я вышла из кабинета, он объявил: "Я женюсь!" Ему все говорили: "Это невозможно, она влюблена в другого!" - "Все равно женюсь!"

- Как странно: Басов был некрасивый, нелепый, а все жены у него - красавицы: Наталья Фатеева, Роза Макагонова... Он нравился женщинам?
- Не совсем так. Нравиться может милый человек, симпатичный, а он - ошеломлял. Стоило Басову подойти-и через десять минут все уже смотрели только на него, слушали только его. Красота других мужчин блекла перед его красноречием. Нет таких высот, которые бы он не брал.

- Я, признаться, тоже всегда думала: невозможно в него влюбиться.
- Ничего подобного! Он был энергичный, талантливый, всегда интересный человек. Это потом, когда мы стали жить вместе, мой интерес к нему слегка ослаб, потому что когда двадцать четыре часа в сутки происходит извержение вулкана - это уже слишком. Но я, может быть, сама была тому причиной. Он был так влюблен... А любовь - это дикий поток энергии, которым надо уметь управлять. Не всем это дано. Но Басов умел...

- Как же Владимир Павлович брал неприступные крепости?
- Я вначале даже не поняла, что он за мной ухаживает. Видела только, что происходит что-то странное... Он рассказывал анекдоты, всех передразнивал, жестикулировал, падал на пол... Мне все это было совершенно не нужно, я просто не понимала, зачем он все это делает.
Начались съемки "Метели". В Суздале вечером делать было нечего, телевизора нет, и мы шли в кино. Так он садился рядом и не отрываясь смотрел на меня. Я - на экран, а он - на меня. Я просила: "Пожалуйста, отвернитесь!" Он отведет глаза, а через две секунды поворачивается и опять смотрит.
Потом я вернулась в Ленинград. Басов приезжал, брал напрокат машину и сидел в ней напротив театра. Все ради того, чтобы на пятнадцать минут забрать меня и накормить обедом. Через два месяца он приехал со своим приятелем, сценаристом Леонтьевым, чтобы тот просил за него моей руки. Сам боялся. И это человек, который мог уговорить кого угодно!
Разговор происходил в гостинице "Европейская". На предложение стать женой Владимира Басова я воскликнула: "Но у меня же роман!" "Да, - сказал Леша Леонтьев, - но романы не всегда кончаются замужеством". И в ту же минуту раздался телефонный звонок это был Слава Шалевич, который тоже приехал в Ленинград! "Я здесь, - сказал он, - внизу". "Иду", - ответила я. Леонтьев дал мне успокоительные таблетки и напутствовал словами: "Не волнуйся, это судьба". Мы со Славой молча шли к театру, и только когда оказались у дверей, он спросил: "Почему?" Я ответила: "Мне нужно выйти замуж". - "Но я тоже могу на тебе жениться!" Это прозвучало как оскорбление: мы ведь оба знали, что он женат и не может этого сделать.

- Вы его все еще любили?
- Безумно. Я жалею только о том, что две огромные пачки писем от него сожгла, когда выходила замуж за Басова, - хотела раз и навсегда отрезать прошлое. У меня родился Сашенька, потом Лиза. Не все, конечно, было гладко, но главное - я получила семью, которую так хотела иметь.
Лизе было полтора месяца, когда вдруг позвонил Слава. Он звонил в последний раз, я это почувствовала. "Как ты?" - "Счастлива", - сказала я, имея в виду материнство. Если бы в тот момент Слава сказал: "Собирай детей, спускайся вниз", я бы ушла. Слава в тот день мог бы изменить мою судьбу, нашу судьбу... Он позвонил - наверное, на что-то надеялся, - но ничего не произнес. И я - ничего: гордость обоим помешала... И я осталась с Басовым, прожила с ним четырнадцать лет... но эта жизнь не была постоянным праздником.

- Вы ведь были не только женой Владимира Басова, но и его актрисой. Он много вас снимал...
- Я думаю, любой кинорежиссер обладает сверхъестественным чутьем и очень точно выбирает себе жертву, то есть жену. Талантливый человек всегда сложен, жить с ним, любить его - тяжелая работа. У тебя же есть свои мысли, чувства, а тебя обламывают, подминают под материал, потому что он художник, он так видит!

- Но в "Днях Турбиных" он вас снял замечательно. Как Басову удалось получить разрешение на экранизацию? Или Булгакова тогда уже можно было снимать?
- О чем вы говорите! Фильм о белой гвардии? О людях, которые воевали против советской власти? Конечно, это снимать было нельзя.

- Но ведь пьеса шла когда-то во МХАТе...
- Пьеса шла при товарище Сталине, и до сих пор никто не может понять, почему Сталин ее разрешил: то ли ему нравились герои пьесы, то ли он наблюдал, кому в зале нравятся эти герои. Но одно дело в театре - там сидят семьсот зрителей, интеллигенция, а другое дело - когда вся страна увидит, как прекрасны эти люди...
Все режиссеры обожали Булгакова и мечтали его снимать, но это было невозможно. Басов же мог уговорить кого угодно и к тому же снимал хорошее кино. Словом, он получил разрешение, но и ему пришлось выкручиваться - если помните, фильм заканчивается так, чтобы всем стало ясно: идет новая жизнь, и эти, белые, погибнут. К удивлению нашему, картина сразу же вышла на экран. Как это случилось, не знаю - никто не сомневался, что ее положат на полку. Но ее показали, а потом "задвинули" на десять лет.

- Судя по всему, Басов не был примерным мужем?
- Начнем с того, что я вышла замуж за очень известного человека. Сразу же пошли телефонные звонки. Такие нежные, уверенные голоса... Звали Басова. Звонили женщины, с которыми у него что-то было или которые хотели, чтобы "что-то" было.

- Так вы из-за этого с ним разошлись, из-за его измен?
- Нет-нет. Несмотря ни на что, я его любила и уважала. Басов - отец моих детей, а для меня семья всегда оставалась самым главным. Володя был человеком уютным, домашним, это очень важно для женщины. Он из поколения мальчиков, прошедших войну. Это особенные люди. Балагур, душа компании, оптимист - мне никогда не было за него стыдно.
Жили мы вольно, вместе с детьми на машине объехали пол-Европы. Я обожала дорогу, а ему вообще не сиделось на месте. Да, я любила моего мужа. У меня была идеальная семья, прелестные дети. И мы оба не могли жить без работы. Но...

- В чем же причина?
- Причина всему - алкоголь. Я, честно говоря, не знала ничего, когда выходила за него замуж, и даже потом, много лет спустя... Человек не пьет - мы приходим в ресторан, он берет мне вино, а себе воду - ну и что? А потом единственный раз он уехал без меня в командировку - и вот... Все, что составляло мою гордость и мое счастье, рухнуло.

- И в этот момент в вашей жизни появился Георгий Рерберг?
- С Гогой мы познакомились в Псково-Печорской лавре, на съемках фильма Таланкина "Отец Сергий". Было 28 августа 1977 года. Золотая Лавра, золотая осень - ничего подобного я в жизни не видела. Рерберг был оператором на картине... Вечером настоятель Лавры пригласил нас на ужин. Всем нам - Таланкину, артисту Гринько и мне - на память подарили часы. А Рербергу вручили золотые - у него, как оказалось, был день рождения - сорок лет. Странно, но Басову тоже было сорок, когда я его встретила... Судьба?

- Рерберг сразу вам понравился?
- Нет. Гога выглядел очень жестким и говорил жестко, его все боялись. Я к тому времени уже много о нем слышала, смотрела его фильмы - "Первый учитель", "Дворянское гнездо", "Зеркало". В нашем доме часто произносили его имя, я знала, что он самый-самый. Правда, слава его была со скандальным оттенком: талантливый оператор и жгучий сердцеед.

Потом с Басовым мы развелись, но жили в одной квартире. Моссовет в размене отказал - Басов написал заявление, что мы помирились и ничего разменивать не будем. Тогда я взяла чемодан и ушла. Сняла двухкомнатную квартиру, хотела забрать детей. Но Басов сказал детям: "Не надо, не переезжайте, мама успокоится и вернется к нам". Дети (Саше тогда было тринадцать лет, Лизе - восемь) стали меня просить: "Мамочка, лучше ты к нам приходи!" Но я не вернулась... Тогда Басов начал процесс о лишении меня материнских прав, потому что я оказалась падшей женщиной. Почему я падшая, непонятно, у меня тогда был только один мужчина - Рерберг.

- Он жил у вас?
- Да, он оказался бездомным. Его мама хотела жить одна, поэтому Гога скитался по чужим людям. Только в 1991 году, когда она умерла, мы переехали в их квартиру, а вначале поселились в той, которую я сняла. Я привела ее в порядок, повесила занавесочки, постелила скатерти.
Мы прожили двадцать один год...
Рерберг стал единственным мужчиной, который вторгся в мою жизнь и прилепился ко мне. А потом пришла любовь.

Я начинаю снимать фильм, посвященный великому кинооператору Георгию Рербергу. Госкино его финансирует. Надеюсь, что мэрия разрешит установить на нашем доме мемориальную доску. Дом этот построил его дед, Иван Иванович Рерберг, здесь жил его отец, художник-график Иван Рерберг, в этом доме мы были счастливы.