NoNameNoNick, сам такую галиматью придумал, или я чего то у Акунина с Яхиной не читал?
Сам то не думал: зачем освободившемуся народу обратно толпа далеко не безобидных дармоедов, которых пришлось почти 3 года с 1918 из новой страны выпроваживать?
А потом снова, но уже 4 года и опять тяжелейшими усилиями; только уже с 1941.

После революции русская эмиграция поделилась на два лагеря - вся белая гвардия осела в Париже, а творческая интеллигенция в Берлине. Среди них был и Алексей Толстой. В Берлине в 1922-24 годах стала выходить газета "Накануне", издаваемая ГПУ. Целью газеты был показ видимости распрекрасной жизни в Советской России, чтобы выманить обратно в Россию максимум эмигрировавшей оттуда интеллигенции. В ней публиковались тогдашние советские писатели - Булгаков, Зощенко, Катаев и другие. Они охотно печатались в ней, получая гонорары, поддерживавшие их в то полуголодное время. Их можно было понять - хочешь жить, пиши что скажут.
С газетой пошёл на сотрудничество также и Алексей Толстой, как раз тогда живший в Берлине. Он сразу выделился среди всей эмиграции, особо лизнув советские органы. Вскоре, за особо выдающиеся заслуги в восхвалении советского строя он был осыпан почестями, назначен главредом газеты и переселён в Москву, откуда он заливисто расписывал как сытно и прекрасно живётся советской интеллигенции в СССР.
У птицеловов есть такой приём - они запускают в ловушку щегла-предателя, который досыта кушает семечки и сладко поёт, заманивая туда диких щеглов. Таким щеглом-предателем как раз и стал Алексей Толстой, заманив порядочное число русских поэтов и писателей из Европы обратно в гулаг. До 37-го года практически никто из им заманенных не дожил. А их имена канули в лету и только единицы помнят такие имена обманутых вернувшихся, как литератор Георгий Венус, умерший от плеврита в тюрьме НКВД; журналист Литвин, прошедший Соловки и сгинувший в концлагерях Сибири; профессор-юрист Ключников и фельетонист Аркадий Бухов, расстрелянные НКВД за "шпионаж".
Думаю, что этим романом Алексей Толстой попытался очернить русскую эмиграцию, чтобы оправдать себя в том, что не зря его руки были по плечи в крови обманутой им русской интеллигенции.