Один из лучших фильмов. Кинематограф в своем высшем проявлении.

Сегодня исполняется 90 лет со дня рождения Роберта Олтмена. Этот режиссёр был настоящим летописцем истории своей страны, потому что на протяжении всей своей долгой карьеры точно держался выбранного курса - изображал реальную Америку: прошлую и настоящую, богатую и бедную, трудящуюся и празднующую, во всём многообразии её такого многонационального народонаселения. Он тот, кто предпочитал даже слабую собственную работу полному ничегонеделанию. Он тот, кто даже в преклонном возрасте демонстрировал недюжинную энергию и мастерство. Он тот, кто посвятил кинематографу всю свою жизнь и поэтому нам и по сей день интересно знакомится с той удивительной Жизнью, которой полны его картины!

Замечательный фильмец! А за монолог без трусов с фразой в конце "да, я с ним трахалась, но я клянусь тебе он в меня не кончал!" твердая пятерка и Оскар впридачу.

Интересная информация:
После неожиданного творческого возрождения в «Игроке» (1992), в котором Олтмен разделался с Голливудом, режиссер будто бы обрел второе дыхание и накануне 70-летия снял свой самый звездный и самый по-юношески задорный фильм. На этот раз он отважился на еще более радикальный шаг, решив нарисовать многофигурное полотно о буднях обывателей, тех, для кого Американская мечта давно стала явью.
За основу проекта, вынашиваемого режиссером долгие годы, была взята серия рассказов Рэймонда Карвера. Получившийся в итоге трехчасовой фильм не имеет четко выраженного, в привычном смысле, сюжета и представляет собой масштабную фреску с множеством персонажей, плотное взаимодействие которых образует коллективную модель общества накануне землетрясения 1992-го года, исполняющего здесь аллегорическую роль наказания господнего.
Short Cuts — это групповой портрет Америки в интерьере лос-анджелесских декораций. Знакомство с ним интригует почти так же, как групповой секс: в том смысле, что, с одной стороны, так и подмывает оказаться внутри этой разномастной тусовки среднего класса, с другой же — нет никакого желания подвергать себя столь мазохистскому удовольствию, добродушному глумлению мудрого «королевского шута». Такое может позволить себе либо пофигист, либо идиот.
На примере десятка лос-анджелесских семей «Свифт американского кинематографа» ухитряется всесторонне показать, какие мутации произошли к концу века в главной социальной ячейке общества. Максимально рационализированные отношения между супругами, к тому же построенные на лжи и недомолвках, привели к тому, что многомиллионный город превратился в одну большую коммуну, в которой все связаны друг с другом невидимыми нитями.
Несмотря на единство места (Лос-Анджелес) и времени (несколько летних дней), фильм представляет собой эпическое полотно, центральным образом, философией и основной формулой которого является понятие «калейдоскопа». При каждом повороте «сюжета» герои не просто сталкиваются друг с другом, но образуют все новые узоры витиеватой авторской мозаики. Каждое их взаимодействие вызывает резонанс — иногда легкий, а иногда способный перевернуть судьбу и разрушить жизнь.
22 основных персонажа — врач, чистильщик бассейнов, телеведущий, художница, таксист, официантка кафе… — составляют десяток историй, каждая из которых в той или иной степени встраивается в другую, подобно пазлам, а сюжетные линии переплетаются подобно темам в джазовой композиции. Но, несмотря на кажущуюся спонтанность монтажа, видно, насколько тщательно продуман каждый стык: порой в соединении двух соседних кадров проявляется истинный и до поры невидимый смысл происходящего.
Молодая мамаша, вынужденная подрабатывать на дому сексом по телефону, не взирая на присутствие мужа и детей: «Я вся такая мокрая», — говорит она невидимому клиенту, вытирая при этом зад своего описавшегося младенца. Семейный полицейский, через день навещающий любовницу, объясняет жене свое отсутствие проведением оперативных мероприятий. А, в свою очередь, пригретая им мать-одиночка не просто спит с копом, но обеспечивает таким образом свою безопасность. Трое рыбаков находят в реке труп изнасилованной девушки, но, тем не менее, не бросают любимое занятие: какой смысл суетиться, она ведь все равно мертва, а уикенд – это святое…
Олтмен открыл прием short cuts еще в середине 1970-х — в фильме «Нэшвилл». Тогда впервые посредством последовательного соединения множества коротких эпизодов, казалось бы, несвязных между собой, была выстроена модель целого микромира. Через 18 лет Олтмен вновь прибегает к этому ноу-хау: в проходных ситуациях и незначительных поступках показывает характерные принципы поведения «самой здоровой и оптимистичной нации мира».
Прекрасно осознавая культурную значимость олтменовских творений, в них с готовностью готовы сниматься за гроши голливудские звезды. По их общему представительству «Короткие планы» являются одним из рекордсменов: никто из приглашенных актеров не устоял перед соблазном вписать свое имя (и лицо) в многофигурную «антологию американской жизни конца ХХ века».
Но даже несмотря на звездный дождь и тот факт, что картина Олтмена, названная в США «энциклопедией постиндустриального общества», победила на фестивале в Венеции (поделив «Золотого льва» с фильмом Кесьлевского «Три цвета: синий»), простые американцы по обыкновению не захотели смотреться в поставленное перед ними зеркало: кассовые сборы фильма оказались удручающе скромными — всего 6 миллионов.
Желаю приятного просмотра!