Франсуа Трюффо замыкает бег своего юного героя в круг растерянной беспомощности сопутствующих ему взрослых людей, помещая в него крикливых школьных учителей, занятых собой родителей и представителей формальной власти, не знающих меры, чтобы сладить с непослушной детворой.
Под этот бег подстраиваются взгляды оператора Анри Декэ, меняющие плоскость и высоту, успевая посмотреть за угол и подняться на этажи крыш, приблизиться к лицу и отстраниться до широты пространственных панорам, дополненных музыкальными картинками Жана Константена, иллюстрирующими каждый шаг и каждый вздох главного героя, мучающегося от неустроенности своего житья. Не потому, что спать приходится в растрёпанном спальном мешке, а оттого, что никому нет дела до его трудностей.
Бессильное одиночество Антуана Дуанеля становится лицом Жан-Пьера Лео, терпящего эгоизм ветреной матери и рациональную холодность приемного отца, храня чужие тайны и не выдавая своих секретов, ожидая помощи, лишаясь терпения и сил, мечтая о побеге, как о спасении от всех своих невзгод. Актёр принимает образ, отдавая ему неподдельность и искренность своих собственных чувств, подкупая доверие к персонажу и уводя внимание от неловкости рисованных старших, скорее обозначающих тип, чем представляющих конкретный характер.
Занятый главным, режиссёр пренебрегает соблазном развивать другие конфликты, оставляя без продолжения супружескую измену матери, ставшую случайным достоянием вездесущих детских глаз, не углубляясь в подробности, проходит мимо ошибок женской молодости, избегает броских личных упрёков и социальных обличений, оставаясь наедине с самим собой, мальчиком, бегущим по кругу, в испуге понимающим, что ему некуда бежать.
рецензия от: gordy