Неужели жизнь Вертинского это пошлость, грязь, обман, мошенничество, воровство и наркомания, наркомания...

Вертинский тут , как милый Шурик, согласен полностью с рецензией Москвиной.

Сериал хороший, но не шедевр. Из плюсов: великолепные декорации и особенно костюмы, давно такого не видел. Из минусов: в массе своей плохая игра, кроме Раппопорт, скомканный сценарий и примитивная графика. Засунуть подобную жизнь в восемь серий просто не реально. Посмотреть конечно же стоит

В фильме демонстрируются сцены табакокурения. Это плохо. А кокаин пять раз за 17 минут показали - это типа и нормально. Эрнст, нормально с головой?

Не заводите детей, не надо. Хватит этому миру Адольфов. Ни стыда, ни совести.

getera71

Бедный Вертинский и не знала что он защитник пидоров,начало было не плохим ,но глядя кто продюсировал этот сериал,я ждала когда же появится в сюжете пидр и где репрессии.И продюсер Эрнст меня не обманул,где то 1,5 серии бедный Вертинский Защищал голубого пианиста,но все таки нацисты добрались до него и убили,ну и в конце сериала он все таки спас мифического репрессированного друга поэта и отправил его героически прятаться в Дагестан.Все фени та ля комедия.Занавес.Сценаристам не мешало бы для начала прочитать мемуары певца,а потом стряпать это говно.Хотя нужно отдать должное подбору и игре актеров и начало сериала было не плохим.Ну потом голубизна взяла свое.

Мне все равно кто снимал, но фильм отличный, а ваша писулька- вопль отчаянья бездарного, непризнанного диванного "гения'- вы как Васисуалий Лоханкин.

Uрась

Подгадить семье Михалковых? ) Высокого же вы обо мне мнения.
А обширную цитату привел для того, что бы любители кино могли представить себе, как эту сцену мог бы сочно и запоминающе снять, например Карелов или Алов с Наумовым.
Такие яркие образы - белые офицеры, крах вековой империи, кокаин, полусумасшедшая Лида в черкеске...
Это находка для любого сценария. Такой материал пропал втуне.

Скоро состоится премьера на первом. Фильм идёт без цензуры. Больше восьми часов. Интересно, насколько порежут при прокате. А секса и голубизны там хватает. Но в целом фильм зацепил, хотя и ОООчень неприятно видеть в титрах аБХАМОВИЧА. Мохнатые грязные руки везде достают.

Фильм отличный , даже про педерастов тему затронули и они педерасты видимо и пишут отрицательные комменты )

А у Марианны даже почему-то и спрашивать не стали.

Анастасия Вертинская дала согласие на сценарий сериала, хотя и заметила, что это не биография её отца, а по мотивам биографии.

Великолепно! Обязательно смотреть.

Бедный Вертинский и не знала что он защитник пидоров,начало было не плохим ,но глядя кто продюсировал этот сериал,я ждала когда же появится в сюжете пидр и где репрессии.И продюсер Эрнст меня не обманул,где то 1,5 серии бедный Вертинский Защищал голубого пианиста,но все таки нацисты добрались до него и убили,ну и в конце сериала он все таки спас мифического репрессированного друга поэта и отправил его героически прятаться в Дагестан.Все фени та ля комедия.Занавес.Сценаристам не мешало бы для начала прочитать мемуары певца,а потом стряпать это говно.Хотя нужно отдать должное подбору и игре актеров и начало сериала было не плохим.Ну потом голубизна взяла свое.

tonalddd

Зачем написал, подгадить или "умом" раскинуть?

Подгадить семье Михалковых? ) Высокого же вы обо мне мнения.
А обширную цитату привел для того, что бы любители кино могли представить себе, как эту сцену мог бы сочно и запоминающе снять, например Карелов или Алов с Наумовым.
Такие яркие образы - белые офицеры, крах вековой империи, кокаин, полусумасшедшая Лида в черкеске...
Это находка для любого сценария. Такой материал пропал втуне.

Хорошо цитату про Вертинского вставил Uрась.
Мои аплодисменты...

Зачем написал, подгадить или "умом" раскинуть?

Uрась

В мемуарах Вертинского описано, что в Крыму у него была встреча с известнейшим персонажем, генералом Я.А. Слащовым. Прообраз этого исторического генерала - только под именем генерал Хлудов, выведен и в булгаковском Беге. В мемуарах Александра Николаевича подробно описана эта любопытная встреча.
Вместо этого в фильме почему-то появляется некая дама, г-жа Бурковская (?) в полувоенном, в которой узнаем дочку Михалкова (!). Ну это, блин уж ни в какие ворота...
Так уж дочке мэтра роль понадобилась? Пусть и маленькая. Да еще и играет Анна отвратительно.
Тьфу....
А вот цитата из реальных воспоминаний. Будь талантлив режиссер, представьте себе, как это можно было красиво и броско снять! Такие яркие типажи...
"...Однажды вечером, разгримировавшись после концерта, я лег спать. Часа в три ночи меня разбудил стук. Я встал, зажег свет и открыл дверь. На пороге стояли два затянутых элегантных адъютанта с аксельбантами через плечо. Они приложили руки к козырьку.
— Простите за беспокойство, его превосходительство генерал Слащов просит вас пожаловать к нему в вагон откушать бокал вина.
— Господа,— взмолился я,— три часа ночи! Я устал! Я хочу отдохнуть!
Возражения были напрасны. Адъютанты оказались любезны, но непреклонны.
— Его превосходительство изъявил желание видеть вас,— настойчиво повторяли они.
Сопротивление было бесполезно. Я встал, оделся и вышел. У ворот нас ждала штабная машина.
Через десять минут мы были на вокзале. В огромном пульмановском вагоне, ярко освещенном, за столом сидело десять— двенадцать человек. Грязные тарелки, бутылки и цветы... Все уже было скомкано, смято, залито вином и разбросано по столу. Из-за стола быстро и шумно поднялась длинная, статная фигура Слащова. Огромная рука протянулась ко мне.
— Спасибо, что приехали. Я ваш большой поклонник. Вы поете о многом таком, что мучает нас всех. Кокаину хотите
— Нет, благодарю вас.
— Лида, налей Вертинскому! Ты же в него влюблена! Справа от него встал молодой офицер в черкеске.
— Познакомьтесь,— хрипло бросил Слащов
— Юнкер Ничволодова.
Это и была знаменитая Лида, его любовница, делившая с ним походную жизнь, участница всех сражений, дважды спасшая ему жизнь. Худая, стройная, с серыми сумасшедшими глазами, коротко остриженная, нервно курившая папиросу за папиросой.
Я поздоровался. Только теперь, оглядевшись вокруг, я увидел, что посредине стола стояла большая круглая табакерка с кокаином и что в руках у сидящих были маленькие гусиные перышки-зубочистки. Время от времени гости набирали в них белый порошок и нюхали, загоняя его то в одну, то в другую ноздрю. Привезшие меня адъютанты почтительно стояли в дверях.
Я внимательно взглянул на Слащова. Меня поразило его лицо. Длинная, белая, смертельно-белая маска с ярко-вишневым припухшим ртом, серо-зеленые мутные глаза, зеленовато-черные гнилые зубы. Он был напудрен. Пот стекал по его лбу мутными молочными струйками. Я выпил вина.
— Спойте мне, милый, эту...— Он задумался.
— О мальчиках... «Я не знаю зачем...»
Его лицо стало на миг живым и грустным.
— Вы угадали, Вертинский. Действительно, кому это было нужно? Правда, Лида?
На меня глянули серые глаза.
— Мы все помешаны на этой песне,— тихо сказала она. Я попытался отговориться
— У меня нет пианиста,— робко возражал я.
— Глупости. Николай, возьми гитару. Ты же знаешь наизусть его песни. И притуши свет. Но сначала понюхаем.
Он взял большую щепотку кокаина. Я запел.
И никто не додумался
Просто стать на колени
И сказать этим мальчикам.
Что в бездарной стране
Даже светлые подвиги —
Это только ступени
В бесконечные пропасти
К недоступной Весне!
Высокие свечи в бутылках озарили лицо Слащова — страшную гипсовую маску с мутными глазами. Он кусал губы и чуть-чуть раскачивался. Я кончил.
— Вам не страшно? — неожиданно спросил он.
— Чего?
— Да вот... что все эти молодые жизни... псу под хвост! Для какой-то сволочи, которая на чемоданах сидит!
Я молчал. Он устало повел плечами, потом налил стакан коньяку.
— Выпьем, милый Вертинский, за родину! Хотите? Спасибо за песню!
Я выпил. Он встал. Встали и гости.
— Господа! — сказал он, глядя куда-то в окно. — Мы все знаем и чувствуем это, только не умеем сказать. А вот он умеет! — Он положил руку на мое плечо.— А ведь с вашей песней, милый, мои мальчишки шли умирать! И еще неизвестно, нужно ли это было... Он прав.
Гости молчали.
— Вы устали? — тихо спросил Слащов.
— Да... немного.
Он сделал знак адъютантам.
— Проводите Александра Николаевича! Адъютанты подали мне пальто.
— Не сердитесь,— улыбаясь, сказал он.— У меня так редко бывают минуты отдыха... Вы отсюда куда едете?
— В Севастополь.
— Ну, увидимся. Прощайте. Слащов подал мне руку.
Я вышел...."

В мемуарах Вертинского описано, что в Крыму у него была встреча с известнейшим персонажем, генералом Я.А. Слащовым. Прообраз этого исторического генерала - только под именем генерал Хлудов, выведен и в булгаковском Беге. В мемуарах Александра Николаевича подробно описана эта любопытная встреча.
Вместо этого в фильме почему-то появляется некая дама, г-жа Бурковская (?) в полувоенном, в которой узнаем дочку Михалкова (!). Ну это, блин уж ни в какие ворота...
Так уж дочке мэтра роль понадобилась? Пусть и маленькая. Да еще и играет Анна отвратительно.
Тьфу....
А вот цитата из реальных воспоминаний. Будь талантлив режиссер, представьте себе, как это можно было красиво и броско снять! Такие яркие типажи...
"...Однажды вечером, разгримировавшись после концерта, я лег спать. Часа в три ночи меня разбудил стук. Я встал, зажег свет и открыл дверь. На пороге стояли два затянутых элегантных адъютанта с аксельбантами через плечо. Они приложили руки к козырьку.
— Простите за беспокойство, его превосходительство генерал Слащов просит вас пожаловать к нему в вагон откушать бокал вина.
— Господа,— взмолился я,— три часа ночи! Я устал! Я хочу отдохнуть!
Возражения были напрасны. Адъютанты оказались любезны, но непреклонны.
— Его превосходительство изъявил желание видеть вас,— настойчиво повторяли они.
Сопротивление было бесполезно. Я встал, оделся и вышел. У ворот нас ждала штабная машина.
Через десять минут мы были на вокзале. В огромном пульмановском вагоне, ярко освещенном, за столом сидело десять— двенадцать человек. Грязные тарелки, бутылки и цветы... Все уже было скомкано, смято, залито вином и разбросано по столу. Из-за стола быстро и шумно поднялась длинная, статная фигура Слащова. Огромная рука протянулась ко мне.
— Спасибо, что приехали. Я ваш большой поклонник. Вы поете о многом таком, что мучает нас всех. Кокаину хотите
— Нет, благодарю вас.
— Лида, налей Вертинскому! Ты же в него влюблена! Справа от него встал молодой офицер в черкеске.
— Познакомьтесь,— хрипло бросил Слащов
— Юнкер Ничволодова.
Это и была знаменитая Лида, его любовница, делившая с ним походную жизнь, участница всех сражений, дважды спасшая ему жизнь. Худая, стройная, с серыми сумасшедшими глазами, коротко остриженная, нервно курившая папиросу за папиросой.
Я поздоровался. Только теперь, оглядевшись вокруг, я увидел, что посредине стола стояла большая круглая табакерка с кокаином и что в руках у сидящих были маленькие гусиные перышки-зубочистки. Время от времени гости набирали в них белый порошок и нюхали, загоняя его то в одну, то в другую ноздрю. Привезшие меня адъютанты почтительно стояли в дверях.
Я внимательно взглянул на Слащова. Меня поразило его лицо. Длинная, белая, смертельно-белая маска с ярко-вишневым припухшим ртом, серо-зеленые мутные глаза, зеленовато-черные гнилые зубы. Он был напудрен. Пот стекал по его лбу мутными молочными струйками. Я выпил вина.
— Спойте мне, милый, эту...— Он задумался.
— О мальчиках... «Я не знаю зачем...»
Его лицо стало на миг живым и грустным.
— Вы угадали, Вертинский. Действительно, кому это было нужно? Правда, Лида?
На меня глянули серые глаза.
— Мы все помешаны на этой песне,— тихо сказала она. Я попытался отговориться
— У меня нет пианиста,— робко возражал я.
— Глупости. Николай, возьми гитару. Ты же знаешь наизусть его песни. И притуши свет. Но сначала понюхаем.
Он взял большую щепотку кокаина. Я запел.
И никто не додумался
Просто стать на колени
И сказать этим мальчикам.
Что в бездарной стране
Даже светлые подвиги —
Это только ступени
В бесконечные пропасти
К недоступной Весне!
Высокие свечи в бутылках озарили лицо Слащова — страшную гипсовую маску с мутными глазами. Он кусал губы и чуть-чуть раскачивался. Я кончил.
— Вам не страшно? — неожиданно спросил он.
— Чего?
— Да вот... что все эти молодые жизни... псу под хвост! Для какой-то сволочи, которая на чемоданах сидит!
Я молчал. Он устало повел плечами, потом налил стакан коньяку.
— Выпьем, милый Вертинский, за родину! Хотите? Спасибо за песню!
Я выпил. Он встал. Встали и гости.
— Господа! — сказал он, глядя куда-то в окно. — Мы все знаем и чувствуем это, только не умеем сказать. А вот он умеет! — Он положил руку на мое плечо.— А ведь с вашей песней, милый, мои мальчишки шли умирать! И еще неизвестно, нужно ли это было... Он прав.
Гости молчали.
— Вы устали? — тихо спросил Слащов.
— Да... немного.
Он сделал знак адъютантам.
— Проводите Александра Николаевича! Адъютанты подали мне пальто.
— Не сердитесь,— улыбаясь, сказал он.— У меня так редко бывают минуты отдыха... Вы отсюда куда едете?
— В Севастополь.
— Ну, увидимся. Прощайте. Слащов подал мне руку.
Я вышел...."

Отличный сериал, большое спасибо.