Вернитесь на раздачу пожалуйста

Одесский юмор - дитя юмора местечкового, а тот служил вовсе не веселью; бессильные защищали свой разум и свои души от обид жизни и внешнего (нееврейского) мира.

Таки да!

kenwood757

Начиная с царских времен, в советское время и до сих пор, думаю, что мы живём стихийно. Мы не боимся трудностей, но и не можем их обойти где надо. Мы представляем себе счастье, горе-беду, успех, юмор и т.д., исключительно, по-своему. Нам никто не указ. Мы очень интересные люди. Там, сверху, в описании к фильму, мы читаем еврейские фамилии, которые, действительно, были королями юмора. После Райкина, Жванецкого, Ильченко-Карцева и т.д., мы имеем тот юмор, который и имеем. Пустой, мерзкий, тупой, однобокий, хамский, крутящийся вокруг гениталий и секса, обильно смоченный матом и дебильными рожами.
А много грустного в судьбе тех истинных юмористов было то время. Оно было весёлым и грустным, голодным и сытым, счастливым и несчастным. Люди понимали, что говорить много нельзя, накажут. Свобода и гласность тогда ещё только поднимали головы и юмористы боялись, что многого не успеют и уйдут. И, например, философский юмор Жванецкого мало кто тогда понимал...
Мы ещё долго будем помнить ушедших мэтров и сравнивать с оставшейся шоблой шутов-клоунов.
Просто, мысли вслух...

Полностью согласен...

kenwood757

Начиная с царских времен, в советское время и до сих пор, думаю, что мы живём стихийно. Мы не боимся трудностей, но и не можем их обойти где надо. Мы представляем себе счастье, горе-беду, успех, юмор и т.д., исключительно, по-своему. Нам никто не указ. Мы очень интересные люди. Там, сверху, в описании к фильму, мы читаем еврейские фамилии, которые, действительно, были королями юмора. После Райкина, Жванецкого, Ильченко-Карцева и т.д., мы имеем тот юмор, который и имеем. Пустой, мерзкий, тупой, однобокий, хамский, крутящийся вокруг гениталий и секса, обильно смоченный матом и дебильными рожами.
А много грустного в судьбе тех истинных юмористов было то время. Оно было весёлым и грустным, голодным и сытым, счастливым и несчастным. Люди понимали, что говорить много нельзя, накажут. Свобода и гласность тогда ещё только поднимали головы и юмористы боялись, что многого не успеют и уйдут. И, например, философский юмор Жванецкого мало кто тогда понимал...
Мы ещё долго будем помнить ушедших мэтров и сравнивать с оставшейся шоблой шутов-клоунов.
Просто, мысли вслух...

Начиная с царских времен, в советское время и до сих пор, думаю, что мы живём стихийно. Мы не боимся трудностей, но и не можем их обойти где надо. Мы представляем себе счастье, горе-беду, успех, юмор и т.д., исключительно, по-своему. Нам никто не указ. Мы очень интересные люди. Там, сверху, в описании к фильму, мы читаем еврейские фамилии, которые, действительно, были королями юмора. После Райкина, Жванецкого, Ильченко-Карцева и т.д., мы имеем тот юмор, который и имеем. Пустой, мерзкий, тупой, однобокий, хамский, крутящийся вокруг гениталий и секса, обильно смоченный матом и дебильными рожами.
А много грустного в судьбе тех истинных юмористов было то время. Оно было весёлым и грустным, голодным и сытым, счастливым и несчастным. Люди понимали, что говорить много нельзя, накажут. Свобода и гласность тогда ещё только поднимали головы и юмористы боялись, что многого не успеют и уйдут. И, например, философский юмор Жванецкого мало кто тогда понимал...
Мы ещё долго будем помнить ушедших мэтров и сравнивать с оставшейся шоблой шутов-клоунов.
Просто, мысли вслух...