Раздачи :: Кино - Театр, Опера, Балет :: Пётр Чайковский - Лебединое озеро / Pyotr Tchaikovsky - Swan Lake (Matthew Bourne, David Lloyd-Jones) / 2012 / БП / Blu-Ray (1080i) :: Комментарии
- Меню раздачи
- Подобные раздачи
- Добавить в закладки
- Позвать скачавших
- Участники
- Раздают1
- Скачивают0
- Скачали89
- Список файлов55
- Комментариев14
- Залил раздачу
Filpp- Голосование
- Оценка7.9 из 10
- Голосов25
- Просим Вас оценивать материал после ознакомления с ним. Ваши оценки вы можете просмотреть здесь
- Релиз-группа
- Опубликовать ссылку
- Характеристика
- Вес20.38 ГБ (21,885,623,333)
- Залит16 августа 2014 в 15:30
- Обновлен9 апреля 2015 в 17:50
 | Золотая раздача Объем скачанного не учитывается, а отданное засчитывается полностью. На золотых раздачах появляется дополнительная возможность поднять свой рейтинг. |
( Закрыть )
loading...
Комментарии ( Комментировать )
В 1875 году дирекция императорских театров обратилась
к Чайковскому с необычным заказом. Ему предлагалось написать
балет "Озеро лебедей". Необычным этот заказ являлся потому,
что ранее "серьезные" композиторы балетной музыки не писали.
Исключение составляли лишь произведения в этом жанре Адана и Делиба.
Против ожидания многих, Чайковский заказ принял. Предложенный
ему сценарий Владимира Бегичева и Василия Гельцера был основан
на мотивах встречающихся у разных народов сказок о заколдованных
девушках, превращенных в лебедей. Любопытно, что за четыре
года до этого, в 1871 году, композитор написал для детей
одноактный балет под названием "Озеро лебедей", так что,
возможно, ему принадлежала идея использования
именно этого сюжета в большом балете.
Подлинное рождение первого балета Чайковского состоялось
более двадцати лет спустя, уже после смерти композитора.
Дирекция императорских театров собиралась поставить
"Лебединое озеро" в сезоне 1893—1894 годов. В распоряжении
дирекции были два прекрасных балетмейстера — маститый Мариус Петипа,
работавший в Петербурге с 1847 года - он дебютировал одновременно
как танцовщик и балетмейстер и создал целую эпоху
в русском балете, и Лев Иванов, помощник Петипа, ставивший,
в основном, небольшие балеты и дивертисменты на сценах Мариинского, Каменноостровского и Красносельского театров.
Иванов отличался удивительной музыкальностью и блестящей
памятью. Он был настоящим самородком, некоторые исследователи
называют его "душой русского балета". Ученик Петипа, Иванов
придал творчеству своего учителя еще большую глубину и чисто
русский характер. Однако создавать свои хореографические
композиции он мог только на прекрасную музыку.
К его лучшим достижениям относятся, кроме сцен
"Лебединого озера", "Половецкие пляски" в "Князе Игоре"
и "Венгерская рапсодия" на музыку Листа.
15 января 1895 года в Мариинском театре, в Петербурге,
состоялась, наконец, премьера, давшая долгую жизнь
"Лебединому озеру". Балет на протяжении XX века шёл
на многих сценах в различных вариантах. Хореография его
впитала идеи Александра Горского, Агриппины Вагановой,
Константина Сергеева, Фёдора Лопухова.
к Чайковскому с необычным заказом. Ему предлагалось написать
балет "Озеро лебедей". Необычным этот заказ являлся потому,
что ранее "серьезные" композиторы балетной музыки не писали.
Исключение составляли лишь произведения в этом жанре Адана и Делиба.
Против ожидания многих, Чайковский заказ принял. Предложенный
ему сценарий Владимира Бегичева и Василия Гельцера был основан
на мотивах встречающихся у разных народов сказок о заколдованных
девушках, превращенных в лебедей. Любопытно, что за четыре
года до этого, в 1871 году, композитор написал для детей
одноактный балет под названием "Озеро лебедей", так что,
возможно, ему принадлежала идея использования
именно этого сюжета в большом балете.
Подлинное рождение первого балета Чайковского состоялось
более двадцати лет спустя, уже после смерти композитора.
Дирекция императорских театров собиралась поставить
"Лебединое озеро" в сезоне 1893—1894 годов. В распоряжении
дирекции были два прекрасных балетмейстера — маститый Мариус Петипа,
работавший в Петербурге с 1847 года - он дебютировал одновременно
как танцовщик и балетмейстер и создал целую эпоху
в русском балете, и Лев Иванов, помощник Петипа, ставивший,
в основном, небольшие балеты и дивертисменты на сценах Мариинского, Каменноостровского и Красносельского театров.
Иванов отличался удивительной музыкальностью и блестящей
памятью. Он был настоящим самородком, некоторые исследователи
называют его "душой русского балета". Ученик Петипа, Иванов
придал творчеству своего учителя еще большую глубину и чисто
русский характер. Однако создавать свои хореографические
композиции он мог только на прекрасную музыку.
К его лучшим достижениям относятся, кроме сцен
"Лебединого озера", "Половецкие пляски" в "Князе Игоре"
и "Венгерская рапсодия" на музыку Листа.
15 января 1895 года в Мариинском театре, в Петербурге,
состоялась, наконец, премьера, давшая долгую жизнь
"Лебединому озеру". Балет на протяжении XX века шёл
на многих сценах в различных вариантах. Хореография его
впитала идеи Александра Горского, Агриппины Вагановой,
Константина Сергеева, Фёдора Лопухова.
- roverrover18
- 30 ноября 2015 в 15:40 | Ответить
Зачем же называть "ЭТО" классический балет)
- Malgioglio
- 9 апреля 2015 в 19:57 | Ответить
Супер! Нас балуют редкими классными вещами! Респект раздающему!
Это театр. Это балет. Это юмор, ирония, размышления о серьезных вещах, слезы, улыбки. Это современность и традиции. Это мастерство всех создателей, которое подчеркивает гениальность музыки. ЭТО ИСКУССТВО.
Огромное спасибо раздающему.
Когда увижу на афише имя Мэтью Борна, я, пожалуй, отложу дела, займу денег, если вдруг не будет хватать на билет, и схожу на представление.
Еще раз спасибо.
Огромное спасибо раздающему.
Когда увижу на афише имя Мэтью Борна, я, пожалуй, отложу дела, займу денег, если вдруг не будет хватать на билет, и схожу на представление.
Еще раз спасибо.
Ниже приведены фрагменты рецензии Анны Гордеевой - ведущего балетного критика России, автора Московских новостей, Colta, Ведомостей, Коммерсанта и др.
«На фоне звездного неба. Лебединое озеро компании New adventures на Чеховском фестивале» / 01.06.2007 г./
«………Принц мается во дворце - и вот эту тоску светской жизни Борн рисует со смаком, с удовольствием, с замечательным английским юмором. Под строгим присмотром элегантной матушки-королевы. Принц участвует во всех ритуалах, положенных обитателям дворцов в ХХ веке: рукопожатия, приветствия, открытия выставок и спуск на воду кораблей (из кулисы на веревке вылетает бутылка шампанского и вышагивает некто в морской форме; через секунду, отправленная твердой монаршей рукой, бутылка улетает в кулису, где, видимо, и находится корабль). Вальсирует маленькая толпа, не забывая перетаскивать за собой отгораживающую ее от властительных особ ленточку; матушка пришпиливает ордена на грудь бравым гвардейцам, и в этой деловой и бессмысленной суете крепенький и простодушный Принц так потерян, как это и предполагается в музыке Чайковского. Никакого романтического томления - усталость и растерянность; и - куда бы сбежать-то?
Первая возможность побега - знакомство с бодрой невоспитанной девицей, специально бросившей к его ногам сумочку, чтобы его высочество обратил на нее внимание. Чудовищное взбитое платье, в котором девушка выглядит как вываливающееся из рожка мороженое, буйная жестикуляция и та манера двигаться, что являет собой пластический эквивалент говору простонародья - все это сначала Принца завораживает искренностью и простотой. Но вот, преодолевая возмущение матушки, он берет свою избранницу в театр, и испытания высоким искусством эта девушка не выдерживает.
Сцена в театре - самая ехидная и самая многослойная в спектакле. Действие одновременно происходит на сцене, где разыгрывается «старинный балет», и в королевской ложе, где присутствующие этот балет смотрят. Борн от всей души издевается над всеми этими обитателями классических балетов: над напялившим вороной парик пейзанином-лесорубом, над тем изящным жестом, что неземная сильфида закидывает мощный топор себе на плечо, и ее самоотверженной решимостью постоять за своего возлюбленного, ввязавшись в схватку с рогатым предводителем сил зла (в кульминации она всаживает топор ему в пятую точку). Но, хохоча над древними театральными ритуалами, Борн не прощает и неуважения к ним: подружка Принца выглядит совершеннейшей идиоткой, когда начинает жевать что-то в ложе, вскрикивать в особенно захватывающих местах спектакля и отвечать на звонок мобильного телефона. (Отличный, между прочим, момент: в полной тишине раздается позвякивание, зрители в зале начинают презрительно посматривать на соседей - кто ухитрился не выключить телефон? - и тут трубку достает подружка Принца.)
Принц так мучительно ежится в ложе, стоя за креслом девушки, что уже ясно - ее непосредственность он уже называет вульгарностью. Это не тот человек, что ему нужен; существует ли вообще «родная душа» на свете, неизвестно; и заливать свое горе он отправляется в портовый кабак.
Нет, что вы, всех этих сцен в партитуре не предусмотрено. «Театр» идет на музыку классического па-де-труа, а сцена в кабаке отхватывает себе тот торжественный фрагмент, когда «в классике» идет почтенное шествие. Но ложится это все в версию Борна без морщин и складочек - вот будто этому замечательному хулиганству эта музыка предназначалась. Потому что Борн отвечает Чайковскому в главном - в интенсивности чувств.
Классические версии (все, восходящие к спектаклю Льва Иванова - Мариуса Петипа) белым лебединым строем умиротворяют эту музыку, снимают надрыв. Борн его акцентирует - и если Принц в отчаянии, то вот он прямо сейчас готов утопиться и пишет предсмертную записку, и если он ревнует - то вот выхваченный пистолет. И встреченный Принцем в городском парке Лебедь у Борна - абсолютное вожделение, дьявольская насмешка, припудренная тоска. Все Лебеди у Борна - мощны (пожалуй, со времен григоровичского «Спартака» никто не выстраивал таких сильных композиций) и агрессивны, томны и насмешливы. Но главное - показавшись на миг «своими», они все равно чужие: и «черный», дворцовый акт, говорит не о том, что «лебедя» кто-то заколдовал, а о том, что в нем самом достаточно тьмы, чтобы посмеяться над Принцем.
Этот спектакль о том, что «своего» человека можно встретить только в снах - в детских снах и снах смертельных. Потому пригрезившийся в первой сцене ребенку-Принцу Лебедь в финале (когда Принц уже мертв) обнимает его на фоне звездного неба. Сентиментальщина? Да, конечно. Идеальное соответствие Чайковскому? Безусловно»
«На фоне звездного неба. Лебединое озеро компании New adventures на Чеховском фестивале» / 01.06.2007 г./
«………Принц мается во дворце - и вот эту тоску светской жизни Борн рисует со смаком, с удовольствием, с замечательным английским юмором. Под строгим присмотром элегантной матушки-королевы. Принц участвует во всех ритуалах, положенных обитателям дворцов в ХХ веке: рукопожатия, приветствия, открытия выставок и спуск на воду кораблей (из кулисы на веревке вылетает бутылка шампанского и вышагивает некто в морской форме; через секунду, отправленная твердой монаршей рукой, бутылка улетает в кулису, где, видимо, и находится корабль). Вальсирует маленькая толпа, не забывая перетаскивать за собой отгораживающую ее от властительных особ ленточку; матушка пришпиливает ордена на грудь бравым гвардейцам, и в этой деловой и бессмысленной суете крепенький и простодушный Принц так потерян, как это и предполагается в музыке Чайковского. Никакого романтического томления - усталость и растерянность; и - куда бы сбежать-то?
Первая возможность побега - знакомство с бодрой невоспитанной девицей, специально бросившей к его ногам сумочку, чтобы его высочество обратил на нее внимание. Чудовищное взбитое платье, в котором девушка выглядит как вываливающееся из рожка мороженое, буйная жестикуляция и та манера двигаться, что являет собой пластический эквивалент говору простонародья - все это сначала Принца завораживает искренностью и простотой. Но вот, преодолевая возмущение матушки, он берет свою избранницу в театр, и испытания высоким искусством эта девушка не выдерживает.
Сцена в театре - самая ехидная и самая многослойная в спектакле. Действие одновременно происходит на сцене, где разыгрывается «старинный балет», и в королевской ложе, где присутствующие этот балет смотрят. Борн от всей души издевается над всеми этими обитателями классических балетов: над напялившим вороной парик пейзанином-лесорубом, над тем изящным жестом, что неземная сильфида закидывает мощный топор себе на плечо, и ее самоотверженной решимостью постоять за своего возлюбленного, ввязавшись в схватку с рогатым предводителем сил зла (в кульминации она всаживает топор ему в пятую точку). Но, хохоча над древними театральными ритуалами, Борн не прощает и неуважения к ним: подружка Принца выглядит совершеннейшей идиоткой, когда начинает жевать что-то в ложе, вскрикивать в особенно захватывающих местах спектакля и отвечать на звонок мобильного телефона. (Отличный, между прочим, момент: в полной тишине раздается позвякивание, зрители в зале начинают презрительно посматривать на соседей - кто ухитрился не выключить телефон? - и тут трубку достает подружка Принца.)
Принц так мучительно ежится в ложе, стоя за креслом девушки, что уже ясно - ее непосредственность он уже называет вульгарностью. Это не тот человек, что ему нужен; существует ли вообще «родная душа» на свете, неизвестно; и заливать свое горе он отправляется в портовый кабак.
Нет, что вы, всех этих сцен в партитуре не предусмотрено. «Театр» идет на музыку классического па-де-труа, а сцена в кабаке отхватывает себе тот торжественный фрагмент, когда «в классике» идет почтенное шествие. Но ложится это все в версию Борна без морщин и складочек - вот будто этому замечательному хулиганству эта музыка предназначалась. Потому что Борн отвечает Чайковскому в главном - в интенсивности чувств.
Классические версии (все, восходящие к спектаклю Льва Иванова - Мариуса Петипа) белым лебединым строем умиротворяют эту музыку, снимают надрыв. Борн его акцентирует - и если Принц в отчаянии, то вот он прямо сейчас готов утопиться и пишет предсмертную записку, и если он ревнует - то вот выхваченный пистолет. И встреченный Принцем в городском парке Лебедь у Борна - абсолютное вожделение, дьявольская насмешка, припудренная тоска. Все Лебеди у Борна - мощны (пожалуй, со времен григоровичского «Спартака» никто не выстраивал таких сильных композиций) и агрессивны, томны и насмешливы. Но главное - показавшись на миг «своими», они все равно чужие: и «черный», дворцовый акт, говорит не о том, что «лебедя» кто-то заколдовал, а о том, что в нем самом достаточно тьмы, чтобы посмеяться над Принцем.
Этот спектакль о том, что «своего» человека можно встретить только в снах - в детских снах и снах смертельных. Потому пригрезившийся в первой сцене ребенку-Принцу Лебедь в финале (когда Принц уже мертв) обнимает его на фоне звездного неба. Сентиментальщина? Да, конечно. Идеальное соответствие Чайковскому? Безусловно»
- 16 августа 2014 в 17:26 | Ответить
"Лебединое" в постановке Мэтью Борна - гениальная постановка. Не для ханжей точно. Многие говорят, что там попахивает однополой любовью. Кто как видит. Идея его постановки грандиозная. Если боитесь качать в страхе увидеть что-то непристойное - там этого нет. Найдите на ютубе Танец маленьких лебедей именно из этого балета, посмотрите. Если понравится - качайте.